Разыскивается муза

От одного молодого писателя сбежала муза. Полетала над головой, посидела рядышком, надиктовала полтора романа и сбежала. А без нее ни строчки у него не пишется, сидит он, голову обхватив, а в голове ну ни одной мысли, кроме пойти покурить. В день по две пачки курит, но ничего так и не написал. И еще того хуже - стала муза ему по ночам мерещиться - словно сидит на форточке, ножками болтает и хихикает, что мол, ничего не получается без меня?

Утром просыпается он, с надеждой на форточку смотрит, а на стекле ничего, кроме морозных узоров. Даже записочки не оставила. Совсем писателю грустно стало. Ну кто он теперь, без музы-то? Романом своим незаконченным хоть печь разжигай.

И вот написал он объявление, нарисовал по памяти улыбающееся личико, размножил, на столбах расклеил, форточку открыл и сел ждать. И вот однажды стук в дверь, а за дверью девушка. Я, говорит, по объявлению. Вам, говорит, муза нужна, а мне - муз. Муж, в смысле. Деловитая такая. Сразу чайник поставила, пирожков напекла и полы помыла. А вы, говорит, не беспокойтесь, садитесь пишите, я вам не помешаю.

Писатель был человеком покладистым, сделал, как велено и - о, чудо! - написал первое предложение. А за ним еще два. И еще пару абзацев. Свежего борща поел, и главу закончил. И так, незаметно, пирожок за пирожком, - роман. И стал он эти романы, как горячие пирожки, стряпать, да все они выходили какие-то друг на друга похожие, и никто их печатать не хотел. Вы, говорят, напишите что-то наподобие вашего первого романа, вот тогда и поговорим.

А по квартире уже бегали дети, дерга묬¬и его за рукав, пищали "папа" и тянули на улицу. И пришлось писателю пойти работать охранником, чтобы деньги для семьи зарабатывать. Сидел по ночам, с грустью на форточку смотрел и размышлял, как же так: все вроде получается, а ничего не получается. Все вроде хорошо, а на душе пусто. Взял он однажды и все свои романы в печку сунул. Проверить решил, что если стоящие, то не сгорят. А они взяли да сгорели. И жена, как булгаковская Маргарита, не бросилась из огня вытаскивать, а лишь у двери стояла да смотрела.

А потом подошла к нему, обняла и говорит: "Прости, что так получилось. Виноватая я перед тобой. Надоело мне музой летать, захотелось настоящей жизни: мужа, детей... Поискала, поискала, поняла, что лучше тебя нет и вернулась. Да, видно, несовместные это вещи - романы и пирожки. Но зато у нас дети, и все хорошо. А романы... Ну что романы, их кто-нибудь другой за тебя напишет. Желающих полно. А у нас с тобой настоящий роман получился. Жизненный". Поцеловала его и на кухню пошла, торт на десятилетнюю годовщину печь.

Вечером друзья пришли, сели все за стол и стали поздравительные тосты говорить. И понял наш горе-писатель в тот момент, что муза-то его и правда все время рядом была. Просто все по-другому стало. По-семейному.